Надеюсь, что мне всегда хватало внутренних сил и возможностей увидеть каждого из моих учеников. Уделять им внимание, видеть в них людей, а в себе — равного им человека, который просто в силу этой ситуации обладает авторитетом и ролью ведущего, но по-человечески на равных с ними. И поэтому я в них верю и стараюсь для них, но не расцениваю как их и свой провал, если что-то не получается (это же учёба), поэтому шучу с ними и откровенничаю и надеюсь, что они знают, как я к ним отношусь. Я могу честно сказать, если я очень устала или в не самом весёлом настроении, но при этом приложить все силы, чтобы на них это не отразилось, и обмен энергией всегда поднимет и настрой.
Поэтому я узнаю их, разных, и постепенно учусь — не очень осознанно, скорее инстинктивно нащупываю — как с каждым выстроить отношения: одного лучше обязательно похвалить за любую попытку, потому что сам факт, что он ходит, не бросает, что другие видят, как он «позорится», даётся ему очень тяжело, потому что это уже его шаг навстречу мне и итальянскому; другого можно смело троллить, потому что он стойкий и нагловатый, и ему на пользу, когда его ставят на место, но он же может проявить слабость, и тут уже троллить нельзя; с третьим можно общаться запросто, но давать пищу для эмоций, иначе он чахнет, и больше повторять, чтобы он чувствовал прогресс; четвёртый боится ошибок больше других и всегда ищет во мне авторитета, его нужно поддерживать и понемногу приучать к мысли, что сам он справится не хуже, чем под присмотром, а может и лучше, потому что присутствие преподавателя — необходимый, но стресс; пятому нужно обязательно отвечать на вопрос, но не дать увести в дебри своих рассуждений всех остальных, то есть отвечать очень ёмко и переводить внимание; шестого прямо-таки поощрять, чуть ли не выставляя пятёрки и давая печеньки, но только строго за дело; седьмому давать критиковать всё, что он хочет, принимать его мнение, но делать по-своему.
И есть другая сторона: пожалуй, самое сложное, но что довольно часто удаётся — это попытаться выстроить не только мои отношения с каждым, но и взаимодействие между ними, когда речь идёт о группе. То есть не дать дерзкому забивать спокойного, научить нетерпеливого ждать, когда ответит медлительный, а медлительному привыкать, что нетерпеливый это не со зла, помочь неуверенному почувствовать, что он полноценный участник процесса в любом случае, даже если без домашки и всё забыл, он такой же человек и у всех бывает, да и окажется, конечно, что забыл не всё; закрытому дать время привыкнуть и не позволять другим лезть ему в душу, и вот однажды он вдруг откровенно расскажет что-то, чего ты совсем и не ждал.
А если всё совсем хорошо, то в последствии ещё и один начинает радоваться успеху другого, и все учатся поддерживать друг друга и быть на равных, быть командой или группой уже почти (или не почти) друзей.
Конечно, так происходит не всегда, но обычно в моих группах люди по крайней мере обязательно относятся друг к другу уважительно, хотя бы на моем уроке.
А про дружбу у меня есть лучший и любимый пример, но про них я как-нибудь отдельно расскажу.
В общем, я осознала, что для меня на уроке важнее не то, какие у меня классные подготовлены материалы, а то, как студенты чувствуют себя на уроке, когда их делают, и что каждый из них конкретно вынесет из того, что мы вместе делаем.
Конечно, можно лучше. Важно, чтобы и состояние было хорошее, и задания качественные. Я постепенно учусь. Но я точно никогда не буду считать ученика лохом, потому что у него что-то забылось или сейчас не получается, он для меня не менее важен и ценен. Я, к сожалению, далеко не всегда точно знаю, как вам помочь, почему у вас не получается или вам не комфортно. Но это не меняет отношения. Можно, конечно, быть более внимательной, лучше понимать, что с каждым происходит. Есть куда расти, быть более подготовленной, увлекательной и вдохновляющей. И я, конечно, не всем нравилась за годы преподавания.
Но те, кто со мной, помните, что всегда, когда вы у меня на уроке, я вижу вас и стараюсь, чтобы вам было на нём хорошо. Нам было хорошо.
