Все началось с путеводителей: я их писала и редактировала, чем, кстати, занимаюсь до сих пор. Среди них были книги по Италии, работать над которыми мне нравилось больше всего. И как раз для этого пришлось между делом, в боевых условиях освоить азы итальянского, ведь без него про Апеннинский полуостров ничего толком не поймешь. На первых порах помогали знание французского и живой интерес.
Интерес этот рос и закручивался, как торнадо, и быстро накрыл меня с головой. Занятия языком стали углубленными и систематическими (проходили они в основном в Via Roma). В книжном шкафу появилась отдельная полка для Умберто Эко и трудов по флорентийскому Возрождению. Купленные перед отпуском билеты почему-то всегда оказывались либо в Рим, либо в Милан, либо в Катанию. Пару раз удалось применить гениальную схему зимовки в Италии: приехать туда на два-три месяца, поселиться в нетуристическом районе, каждый день ходить в одни и те же места и подолгу обсуждать рецепты с торговцами на рынке. Тогда я окончательно убедилась, что кокетничать со старичками в сицилийской глубинке не менее увлекательно, чем разглядывать фрески Сикстинской капеллы.
В какой-то момент я выиграла стипендию и прошла интенсивный летний курс Миланского университета на озере Гарда, после чего уже выбора не было: итальянский явно перерастал в профессию. В какую именно — трудно сказать: сейчас я с равным удовольствием преподаю и перевожу и вдобавок скоро окончу курсы гидов. А для книг об Италии давно заведен отдельный шкаф»